|
Дата принятия: Герб Домновского сельского поселения утверждён решением
Совета депутатов Домновского сп. от 9 октября 2009 года №60 "Об утверждении
герба и флага, символики герба МО "Домновское сельское поселение".
Описание: "В червлёном, дамасцированном чернью, поле золотая
отвлечённая птичья лапа с серебряными когтями".
Обоснование символики: В основе герба лежит великолепная самая древняя
городская печать с гербом Домнау XV века на ленте надпись „SIGILLUM DOMMINOW“
«Печать Доминов (а)». Смысл символики этого древнего герба был с веками утрачен,
так как за столетия его существования сменились как религии, так и носители
языка. Поэтому рисунок герба постепенно изменился, и в нём стали изображать
некую выходящую орлиную лапу. Современная реконструкция тяготеет к наиболее
раннему официальному геральдическому символу города. Герб воссоздан в духе
современной российской геральдики. Этот уникальный и неповторимый герб относится
к историко-геральдическим памятникам Европы и мира. Герб Домново отражает
неповторимые географические и исторические особенности поселения, которые
старались отразить наши далёкие предшественники древние пруссы при создании
своих гербов. Эти же черты и уходящая вглубь веков история отражаются и в гербе
сегодняшнего посёлка Домново. Золотая птичья лапа с серебряными когтями - символ
жизнеутверждающей силы. Она рассказывает о дохристианской истории поселения о
временах пруссов. Она напоминает о названии речки Гертлаук (Gertlauken,
Gertelauks), что значит Куриное поле (луг) на берегу которой и пошло расти
Домново. Своим названием речка была обязана именем доброму богу урожая, а также
еды и питья Курко (Curche, Курхо, Gorcho), который позаимствован был пруссами у
своих соседей – славян, и «представлялся в образе петуха». Название речки
является прусской калькой славянского слова «кур» – петух, курица. Поле герба
разрешечено неповторимой готической дамасцировкой на ромбы с вписанными в них
крестами. Древний языческий атрибут изображён на христианском поле. В гербе
запечатлён триумф Христианства в некогда языческой Пруссии. Ромбы это - символы
возделанной духовной нивы, в которой взошли ростки Новой веры. И она в целом
воспринимается, как красное некогда жертвенное поле, покрытое прекрасными
цветами, Христианства. Красное поле покрытое узором – символ возрождения,
праздника и красоты. Ромб - это символический Андреевский крест. Он
рассматривается как взаимодействие Земли и Неба. В христианской иконографии
ромб выступает также как атрибут Девы Марии. Крест же символ воскресения и
спасения и Иисуса Христа. Крест в ромбе в герба Домново являют собой своеобразное
единство мужского и женского начал. Не раз проливалась кровь на этих полях, не
раз исчезал город с лица земли, но как сказочная птица Феникс он всегда
возрождался в новой красе вместе со своим историческим символом.
Пояснение: Первая сохранившаяся (в Торнском архиве) печать Домнау появилась
впервые под Союзным письмом прусских городов от 1440 года, куда входил так же и
Домнау. Прусский союз при поддержке польского короля боролся с засильем Тевтонского
ордена. Это было время духовного расцвета Пруссии, время пробуждения её национального
самосознания и самобытности. В этот период ведётся активная переписка, заключаются
договоры и союзы, юные города Пруссии, выходившие на авансцену политической жизни,
обзаводятся собственными неповторимыми печатями, картинки которых стали затем основой
их великолепных гербов. В этот период рождается наибольшее их количество прусских
городских гербов. А так как вероятно, контроль со стороны ордена на города был
ослаблен, то это дало толчок к появлению большой самобытности их сюжетов. Как
замечает в своей книге «Очерки по истории права Пруссии» Рогачевский А. Л.
(С.-П.б, 2004, с. 171) Многие городские гербы Восточной Пруссии XIV-XV веках
имеют чисто языческие по своему характеру изображения, особенно зооморфные. Хотя
старое Кульмское право (V. 64), и указывало, что города пользуются печатями
лишь с согласия своих сеньоров, но до середины XVI века верховная власть в Пруссии,
как правило, не уделяла особого внимания изображениям на городских печатях. Языческий
характер эти изображений подтверждается многими историческими и этнографическими
данными. Одним из ярчайших примеров прусской средневековой геральдики является и
герб Домнау. В богато дамасцированном щите с разрешечёном ромбами, с вписанными в них
крестиками находится, как нам сообщает Ф. А. Фоссберг орлиная лапа. На ленте
изображённой вокруг первой печати имеется надпись „SIGILLUM DOMMINOW“. «Печать Доминов(а)».
О каких-либо ещё печатях им не сообщается. Прилагаемые рисунки показывают развитие герба
и все исторические варианты его, на протяжении веков герб основательно изменялся,
оставаясь тем же. И если на первой печати Домнау мы видим птичью лапу без каких-либо
особых родовых признаков. Сохраняется подобное первой печати изображение герба у
восточно-прусского историка и геральдика К. Бекхерна в конце XIX века, он передаёт
даже дамасцировку в виде ромбов. К XX веку в собрании гербов О. Хуппа от 1896 и от
1925, т.н. марки «Кофе Хага», года она уже превращается в принадлежность орла, и
становиться не гладкой шероховатой и снизу бугристой. В комментарии к собранию гербов
1925 года он сообщает, что на более поздней печати Домнау в поле, покрытом кругами на
развёрнутой противоположно лапе видно кольцо на подпорке, что может указывать на то,
что она принадлежит охотничьему соколу. Конечно, не видя этой печати, мы в полном праве
усомниться в точности её понимания Хуппом и на маленькой плохо сохранившейся печати
легко перепутать скобу с кольцом сокола к примеру с петушиной шпорой, которую дорисовали
для пущей ясности. И самое главное в этом издании вдруг герб Пилькаллена становиться на
200 лет, вызывает сомнение также информация о датировке 1405 годом печати Норденбурга. В
послевоенных геральдических изданиях она к тому же становиться выходящей частью некого
орла. Т.е. за шесть столетий смысл символики и сведения о происхождении изображения герба
Домново были утрачены, и поэтому изображение его постепенно сильно искажалось, каждый
пытался по-своему его трактовать. Но какой-либо информации о том, что в окрестностях
Домнау была распространена соколиная охота у нас нет, разве что название деревни Фалькенау
(Sokolica) (нем. Falke-сокол), но находится она от Домново довольно далеко на
противоположной стороне Лавы за Бартошице. Действительно ещё 30 лет назад сокола сапсана
можно было повстречать неподалёку от Домнау на болоте Целау, до войны же он гнездился во
многих местах Восточной Пруссии. (Гришанов Г. В., Охотничьи животные и охота в
Калинградской области, 1998 с. 183). Вот отрывок из книги В. И. Кулакова,
«История Пруссии» (2003, М. т. I, с. 153): «Облик прусского воина и охотника
воссоздаётся в тексте того же Христбургского договора 1249 года «родовые жрецы … видят
предлежащего мертвеца, летящего среди неба, украшенного блистающим оружием, несущего на
руке сокола…» (Пашуто В. Т., 1959, с. 501). Прусские нобили продолжали
сопровождаться в мир иной своими охотничьими соколами и псами даже в XVI веке». Немецкие
рыцари также были искусными сокольничими. Когда мы принялись к разгадке этого герба,
честно сказать особого оптимизма не было. Это изображение является, пожалуй, самым
таинственным из всех древних гербов Янтарного края. Первоначально предполагалось, что
лапа из Домнау каким-то образом связана с легендой Фридландского герба, где как известно
тамошняя скопа вцепилась в щуку из местного пруда. Этот уникальный случай и был запечатлён
в его гербе, но почему вдруг в Домново снова она, и без щуки и, увы, без легенды. По
нашему другому предположению это была лапа орла с помощью, которой души умерших пруссов,
карабкаются на небо. Часто использовали, например, для этой цели когти животных, или лапы
медведя (Гимбутас М., стр. 198), геральдическим подтверждением чему является
герб прусского города Зенсбурга (пер. пол. XVI века), где изображена отрубленная медвежья
лапа. Правда, в местной легенде рассказывается, что лапу тот медведь потерял в схватке с
жителями соседнего Растенбурга (1453 год) в, гербе которого он ещё цел и выходит из леса.
Жители Зенсбурга вооружились косами и пришли соседям на помощь и отрубили медведю лапу, за
что и получили её в свой герб. Легенда, правда, не рассказывает, что тот медведь ещё и
крещён был, поскольку в гербе епископского города Рёсселя (герб 1472 года) он мирно шагает
по епископскому посоху. И действительно ритуальные обычаи, времени язычества были ещё
прочны и сохраняли в тогдашней только что крещёной Пруссии вплоть до XVII века. Об этом
говорят хроники, церковные предписания, различные документы, и археологические данные
служат тому подтверждением. Домнау, лежал в Натангии принципе не так отдалённо духовного
центра прусского язычества - Ромовы. Одним из свидетельств, что и в 16 веке люди окружали
всё связанное с ней мистической аурой, является рассказ хрониста и пастора Каспара
Хенненбергера, служившего в Домнау, о проклятии монастыря святой Троицы, который был
построен на месте бывшего прусского языческого святилища Ромова. Но дьявольские силы и души
многих жертв не давали монахам покоя и несчастные, постоянно спивались. «Я в Домнау видел
одну оловянную кружку, из неё они должны были сонное снадобье пить. Я один её едва мог
поднять». (C. Hennenberger, Konigsberg 1595, S. 464.) Несомненно, что в районе
Домново в прежние времена тоже были свои священные места пруссов. Подтверждением тому
служит прежнее название посёлка Сосновка - Пушкайтен (Puschkeiten), в нескольких километрах
северней Домново, где ещё сохранились остатки некогда роскошной усадьбы. Название этого
насёлённого пункта происходит от имени прусского бога Пушкайтса. В Калининградской области
среди немногих уцелевших с прежних времён топонимов имеется Пушкайтенское болото (Атлас
Калининградской области, с. 52-53), расположенное неподалёку от посёлка Крылово
Правдинского района. Болота лежали как раз в сфере деятельности этого уважаемого прусского
бога. Пушкайтс (Пушайтс) в прусской мифологии божество, связанное с землёй и находившееся
под священной бузиной. Пушкайтс – ведал плодами земли, в частности злаками, он покровитель
священных рощ и бог леса. Он входит в четвёрку богов, с природно-хозяйственными функциям,
наряду с Аушаутсом, чьё святилище по нашему мнению находилось в районе Норденбурга/Крылово.
К бузине, под которой он живет, приносят хлеб, пиво и другие продукты, просят прислать
барздуков и макрополей, гномов подземных человечков находящихся в услужении у Пушкайтса,
чтобы они помогли наполнить амбары зерном и сохранить хлеб. Ночью в амбаре устанавливался
стол с хлебом, сыром, маслом, пивом, всё оставлялось на ночь для Пушкайтса, а затем
устраивалось пиршество: считалось, что съеденная пища – залог обильного урожая. Праздник
устраивался два раза в год. Название бога сопоставимо со словами, передающими значение
«опушаться, распушаться, расцветать» (соцветие бузины имеет вид метёлки с пушистыми
веточками). Наверняка и русское слово «опушка» также в родстве с этими словами. В России
весеннее взывание, например «Боже, роди жито пушистое». Эта этимологическая связь позволяет
связать его с рядом персонажей других индоевропейских народов, например с древнеиндийским
богом плодородия Пушаном. Кому же могла принадлежать замечательная лапа Домновского герба.
В близком прусскому, литовском фольклоре, мистическим существом приносящем богатство
считается Айтварас (летающая змея). Иногда он имеет голову ужа и длинный хвост, который
светится, когда он летит. Иногда его представляю в виде золотого петуха. Подобное
фантастическое существо мы видим на старой печати Браунсберга/Бранёво, где оно стоит под
кроной дерева, с противоположной стороны от ствола мы видим оленя. Прусские легенды,
рассказывают нам о существовании сказочной прусской птицы – Альф. Он приносил удачу и
богатство добрым и честным людям, привечавшим его, всегда воздавал сторицей и одаривал
золотом или хорошим урожаем. Выглядел он как, серый Ястреб, когда он летел, он был подобен
звезде, за которой тянется длинный огненный шлейф. Он летит всегда низко у земли на уровне
человека. Правда, обычно он встречает глупцов и надолго улетает восвояси. В стародавние
времена был один горшечник из Лабиау, так он условился, что Альф ему принёс столько золота,
что оно наполнит целый сапог. Горшечник отодрал от сапога подошву и вставил его в трубу на
крыше. Альф носил, носил, пока не побледнел. «Ещё не полный?», - спрашивает он, наконец.
«Еще нет», - отвечает горшечник. А сам-то в это время уже лопатой деньги прочь откидывал.
Тут бросил Альф огромное количество вшей через сапог и сделал всё пылью. Одной женщине он
принёс полный пивной котёл золота. Что бы её сын такое же счастье имел, выколола она ему
Альфа, на левой ноге. В славянской мифологии известен Рарог – огненный дух, связанный с
культом очага. Рарога представляли в образе птицы (обычно хищной – чеш. Raroh, «сокол»)
или дракона с икрящимся телом, пламенеющими волосами и сиянием вырывающимся изо рта, а
также в виде огненного вихря. Он генетически связан с русским Сварогом и русским Рахом,
(Страхом). Кашубы близкие балтам народ в западном приморье называли огненного духа Тварог.
В этом видится фонетическая схожесть с литовским Айтварасом. Одной из реинкарнаций
иранского огненного божества Веретрангна приносящего богатства был сокол. Смысл символики
древнего герба Домново был с веками утрачен, со временем сменились религии и носители языка.
Этот герб является самым загадочным и самым ярким и своеобразным из всех гербов Янтарного
края. Для того чтобы приоткрыть завесу тайны потребовалось привлечение данных источников на
пяти языках, на прусском, немецком, русском, литовском и польском. Герб Домново не является
исключением из правил и как показала наша практика, а раскрытий тайн геральдики Янтарного
края он отражает географические и исторические особенности, которые старались отразить наши
далёкие предшественники древние пруссы при создании своих гербов. Лошадь из герба
Крылово/Норденбурга происходит, по сути, от названия местной реки Свина, переводимой как
«кумыс», олень (прус. «alne») из герба Знаменска/Велау и Алленбурга/Дружба - прячется в
названии реки Алле, Лава, Лына и т.д. Через Домново когда-то протекал ручей на берегу. Этот
ручей назывался Гертлаук, что в переводе с языка древних пруссов значит «куриный луг».
(Gerulis) (Gerto – курица, Gertis – петух). Куры и петухи были издавна разводимы в Пруссии.
Можно подумать, что места эти славились в те далёкие времена своими курами. Это конечно
тоже имело место. Но мировоззрение людей прошлого было не столь рационально как наше. Во
времена язычества куры по всей Европе были излюбленным не дорогим объектом жертвоприношений.
(„Huhner halten“, B., L. Peitz S. Sttutgart). Первый король Видевут составил 17
заповедей прусской жизни. В 16 заповеди говориться, что если муж убивается по своей умершей
жене, ему надлежит поскорее посватать девушку, чтобы не вдаваться денно и нощно в печаль.
И если он получит её взаимность. И если они друг другу подойдут тогда сжигаются петух с
курицей, как жертва в честь богов. (Ostpreuische Sagen, S. 15.) Петух и в славянской
традиции издревле также служил символом плодородия и был одним из основных атрибутов
свадебного обряда. Особую роль петух играл в обрядах, связанных с плодородием земли, т.е.
с урожаем: так, после окончания жатвы из петуха готовили ритуальное блюдо; после уборки
зерновых его закалывали на гумне и окропляли кровью зерно, которое первым бросали в землю
при севе, и т.д. (Краткая энциклопедия славянской мифологии, Н. С. Шапарова,
Москва 2001, с. 411-412). Воды, деревья и цветы, гроты и леса, камни и холмики,
наделялись пруссами чудесными животворящими силами. Полагали, что они благословляют
человеческие существа, исцеляя болезни, охраняя от всяческих бед и даруя здоровье и
плодовитость. Все рожденное землей любовно охранялось и защищалось; в письменных
свидетельствах начиная с XI, и вплоть до XV века постоянно говорится о глубоком уважении,
проявляемом к гротам, деревьям и источникам. Невежды, то есть христиане, не допускались в
священные леса или гроты. Никому не разрешалось рубить деревья в священных лесах, ловить
рыбу в священных источниках или пахать землю на священных полях. В священном месте делались
приношения богам. Обычно в жертву приносили самцов животных, в том числе петухов, иногда
даже врагов. Считалось, что в них же воплощалась и жизненная сила. (Гимбутас 201). В
грамоте-свидетельстве Христбургского комтура Лютера Брауншвейгского от 1326 года, в докладе
гохмейстеру описываются границы Бартии с Натангией, местности у Вонсдорфа (Курортное) с
Надравией, Галиндией и землёй Вармийского Епископа. В документе сказано, что между Натангией
и Бартой граница идёт по Лаве до Священного леса (Guito medien) у Фридланда и образует здесь
угол. Во Фридланде находилась гора Вольберг, там были похоронены многие пруссы. Этот гора
лежит между двумя священными языческими местами - святилищами; Священным лесом и западней
его, лежащим бывшим Юрглаукен (Jurglaucken), что раньше называлась Курхенлаукен, эта
местность находится южнее Мюллентайха. Это как раз домновское направление, не ясно только
речь идёт о пруде или о реке Мюллентайх, но это сути дела не меняет. Вблизи Домнау лежало
посвящённое Курко священное поле. (Topfen M. Die Thrennung dieDiosee Ermerland zw. dem
D. Orden und ermland. Bischofe,b.3.1866, S. 641). В Христбургском договоре ордена
с пруссами в 1249 году, где впервые упоминается о Домнау упомянут и культ Курко «Kurke»
(известен также как «Curche») как один из наиболее распространённых у пруссов. По сообщению
Марии Гимбутас (Балты, с. 201). Дух зерна Курке у пруссов существовал в образе петуха,
во время праздника урожая петуха приносили в жертву, а в поле ему оставляли немного зерна.
В списках прусских богов Курке обычно упоминается между Пушкайтсом и Пергрюбрюсом, т.е.
как бы на границе между сферой леса и поля. Культ Курко был связан с едой и урожаем и
неслучайно ему приносили в жертву первинки плодов, рыбу, мясо, мёд, пиво (Мифы народов мира
с. 29). Йоханес Фогт «отец прусской историографии» обратил внимание, на то, что в
Гердауэнском уезде имеется, встречаются названия деревень, образованные от имени прусского
бога Курке. Это Корклак, Куркау (Курковкен), Куркенфелд. (История права в Пруссии,
Рогачевский А. Л. c. 165.) Топонимы, связанные с Курко были широко
распространены в Восточной Пруссии, многие особенно в Мазурах из них часто окружались
мистическим ореолом. Согласно легендам возле одного Куркена жил некий Топих – получеловек -
полурыба, на Святом озере, на Куркиной мельнице (Kurkener Mulle) постоянно видели
всадника-привидение на белом коне. (Ostpreu?ische Sagen, S. 358-359.) Многие из
деревень существуют, и сегодня в Польше они имеют называние Курово. В легенде «Как
Хайлигенбайль своё имя получил» сообщается, что в листве тамошнего вечно зеленеющего дуба
находится портрет бога Курко, который почитаем пруссами как бог еды и питья и его изображение
ежегодно разбивалось. Оно делалось вновь после того как урожай и плоды собраны и после сбора
урожая был особенно почитаем. Это почитание длилось до тех пор, пока Епископ Эрмландский
Ансельм этот дуб со второй попытки сам топором не срубил. (S. 213-215 Tettau/Temme
Leipzig 1865 №53 S. 168.). И сегодня мы видим эти топоры в гербе города Мамоново. На
том месте, где сейчас расположен Хайлигенбайль был, особенно почитаем бог Курке (Горхо),
шестой бог древних пруссов, заимствованный ими у мазуров и считавшийся богом еды и питья.
Для жертвоприношений ему поддерживался огонь, в котором сжигалось то, что предназначалось
в пищу: первые сжатые злаки или мука, а также молоко и мёд, все, что едой служит, и первинки
животных жертвовалось ему и сжигалось. Так сообщает нам К. Хенненбергер (1595, S. 156),
а К. Харткнох (1684, S. 139) дополняет: среди низших богов у пруссов первым был ни
кто иной, как Курке. Место, где этот дуб стоял, называлось Святой город. С балтских языков
современные лингвисты переводят имя Курко как «связка, вязанка, пучок, куст, или сноп» а также
пытаются породнить его с литовским злым духом злаков Крумине (Этим. сл. прусского языка,
с. 306-306). Нельзя забывать, что этого бога пруссы переняли от мазур, т.е. соседних
славян, мы можем смело предположить, что имя Курко имеет не балтское происхождение, а
славянское и этимологически связано со словом «кур» это славянское и древнерусское названием
петуха. (Sagen S. 215). Сохранилось например выражение «попал как кур во щип». В
древнерусском слове некоего христолюбца осуждаются существовавшие уже после введения
христианства языческие обряды, когда ... коуры режють; и огневи молять же ся, зовущие его
сварожичьмь (др.-рус. куръ, петухь). На печати орденского города Kauernik или сегодняшний
польский город Курник мы видим изображение великолепного коронованного петуха, вероятнее
всего именно так представлялся древним славянам, жившим на территории Тевтонского ордена бог
Курко. Птичья лапа напоминает о названии речки Гертлаук (Gertlauken, Gertelauks), что значит
Куриное поле (луг) на берегу которой и пошло расти Домново. Своим названием речка была обязана
именем доброму богу урожая, а также еды и питья Курко (Curche, Курхо, Gorcho), который
позаимствован был пруссами у своих соседей – славян, и «представлялся в образе петуха».
Название речки могло быть, является прусской калькой славянского слова «кур» – петух, курица.
По свидетельству вост.прусского историка Бётхерра польский язык в средние века был в Орденской
Пруссии в ходу, шла активная славянская колонизация и Польша набирала всё больший политический
вес и играла роль главного игрока на прусской исторической сцене. Курко имеет определённое
семантическое родство также сказочному русскому царю Гороху. Собственно излюбленной едой
сказочных курочек и петушков, являются бобы и горошек. (Миф и символ, 1992, А. Голан,
с. 217-221, 92 Балтийская и славянская мифология имеют общие корни и общий исток и во
многом схожи. Совпадают часто даже имена важнейших богов прусского и славянского пантеонов.
Наши предки также как и пруссы почитали кур и петухов. Вот выдержка из Краткой энциклопедии
Славянской Мифологии (Н. С. Шапарова, Москва 2001, с. 411-412). ПЕТУХ - вещая
птица, способная противостоять нечистой силе, но в то же время наделённая демоническими
свойствами. Как птица, своим криком возвещающая восход солнца, петух очень почитался
славянами: считалось, что он как бы пробуждает к жизни светило, а следовательно, возвращает
на землю свет и тепло, без которых невозможна жизнь. В обличье петуха славяне олицетворяли
небесный огонь (как солнце, так и молнию); крик его иногда соотносился с громом весенних
гроз. Поле герба разрешечено неповторимой готической дамасцировкой на ромбы с вписанными в них
крестами. Древний языческий атрибут изображён на христианском поле. В гербе запечатлён триумф
Христианства в некогда языческой Пруссии. Ромбы это - символы возделанной духовной нивы, в
которой взошли ростки Новой веры. И она в целом воспринимается, как красное некогда жертвенное
поле, покрытое прекрасными цветами, Христианства. Красное поле покрытое узором – символ
возрождения, праздника и красоты. Ромб - это символический Андреевский крест. Он
рассматривается как взаимодействие низшего и высшего Земли и Неба. (Словарь Символов, 1994,
Х. Э. Керлот с. 440). В христианской иконографии ромб выступает также как
атрибут Девы Марии. (Словарь символов и знаков, Н. Н. Рогалевич, Минск, с. 364).
Крест же символ воскресения и спасения через Иисуса Христа. Крест в ромбе в гербе Домново
являют собой своеобразное единство мужского и женского начал. Гармоничное сочетание этих двух
начал являет собой жизненность и процветание. Не раз проливалась кровь на этих полях, не раз
исчезал город с лица земли, но как сказочная птица Феникс он всегда возрождался в новой красе
вместе со своим историческим символом. Сегодня герб приобретает уже новую конкретную символику,
например, в лице ОАО "Птичий двор - Домново". Герб является памятником общеиндоевропейской
культуры и мировой истории.
Автор: Г. М. Лерман.
Источники.
|
